— Я три раза выходила замуж, причем успешно, поменяла двушку на окраине на трешку в центре без доплаты, да еще и выиграла в лотерею четыре раза подряд! – выпалила Танечка такой обоймой, словно подруга могла ее перебить. — Неужели тебе этого мало? Поверь мне, я знаю, что делаю!
Соня только махнула головой, пытаясь скинуть упрямую челку, которую давно было пора подстричь.
Танечке было тридцать семь, но она относилась к тому роду женщин, возраст которых никак нельзя определить навскидку: невысокая, по-девичьи стройная, с буйными черными кудрями, доставшимися от бабушки.
— А, может, ты так и хочешь всю свою жизнь в старых девах просидеть? Чтобы кошки тебя съели на старости лет?
Соня, на десять лет младше своей подруги, была ее полной противоположностью – высокая, крепкая, с прямыми русыми волосами и ничем не приметным лицом. Рядом они выглядели странно, если не сказать комично, но ни одну из них это ни капли не смущало.
Их путь шел через заброшенный пустырь, через который Танечка ни за что бы не пошла одна, но Соня со свойственным ей упрямством всегда выбирала именно эту дорогу. Третий день сыпал снег, пушистый и ослепительно-белый, и знакомая им тропинка оказалась погребенной под искристыми холмами этого снега, и Соня шла впереди, разгребая его в стороны грубыми коричневыми ботинками, а Танечка семенила следом в своих зеленых сапогах на высоких каблуках, которые то и дело застревали в нижнем плотном слое снега.
— Я за Яшу так замуж вышла, – продолжала Танечка. – А что ты на меня так смотришь? Да, я говорила, что мы познакомились на выставке в картинной галерее, потому что это более романтичная версия. Сама знаешь, какой удачный это был брак – от него у меня остался Эдик и та самая двухкомнатная квартира на окраине. А то, что Яша оказался игроком — так кто же знал?
Ответом на это было молчание, но не потому, что Соне нечего было сказать, просто это у нее получалось не очень. Уж сколько мать таскала ее в детстве по логопедам, репетиторам и даже к бабке водила, порчу снимать, но Соня так и не заговорила. Точнее, она говорила, но сплошными междометиями, при этом голос у нее был словно пенопластом по стеклу. В общем-то, на этом они с Танечкой и сошлись – той нужен был только слушатель, ответов ей не требовалось.
План был такой – по сведениям Танечки, полученным ею от маникюрши Риты, в торговом центре Маяк работал некий Константин Сергеевич Андреев, успешный адвокат сорока двух лет, разведен, в активном поиске. Как и Танечка, он обожал подолгу разглагольствовать, так что отличная слушательница Соня казалась для него идеальной кандидатурой. А что старый такой, ничего, мужчины с годами как хорошее вино, только поднимаются в цене.
Соня должна была аккуратно попасть под колеса его машины, а чтобы это выглядело естественно, ее должна толкнуть Танечка. Конечно же, успешный адвокат не захочет разбирательств и предложит обсудить все полюбовно, а тут уже подключится Танечка и сделает так, чтобы тому пришлось встретиться с Соней, и не один раз.
День был, как никогда, подходящий – снег все летел, вызывая заторы на дорогах и становясь виновником множеством аварий. На обед Константин Сергеевич выезжал ровно в тринадцать ноль-ноль, так что нужно было поспешить, и Танечка изо всех сил подгоняла подругу, распаляясь на тему ее одинокой старости среди десятка кошек. К слову, кошек Соня совсем не любила и не держала, в отличие от самой Танечки.
Без пяти минут тринадцать они подошли к торговому центру.
— Вон он! – истошно закричала Танечка, вцепившись в рукав Сони. – Бегом, на исходную!
Несмотря на весь энтузиазм и горячие речи, Танечке было страшно: коленки тряслись так, что каблуки отплясывали нервный танец. Она закусила губу чуть не до крови – не убить бы подругу, и…
Машина появилась из-за угла внезапно, скрытая под снежным бураном. Танечка вскрикнула, поскользнулась от неожиданности и полетела под колеса. Последнее, что она услышала – это истошный крик Сони…
***
Пик-пик-пик… Что это за звук? Танечка открывает глаза, но ничего не видит – перед глазами все расплывается. Может, она умерла, и это и есть рай? Тогда почему так сухо во рту и хочется пить? Тогда уж скорее ад…
Она застонала, повернула голову.
— Очнулась, очнулась! – услышала она чей-то голос и опять провалилась в небытие…
***
Из больницы выписывали громко и по-праздничному, с шарами и ревущими детьми. Детей у Тани было четверо – старший Иван от первого брака, средний Эдик от второго брака и две девочки-близняшки от третьего брака. Третий брак, пока она лежала в больнице, затрещал по швам и распался – оказывается, у ее мужа уже полгода была молоденькая любовница, а узнав, что скорее всего Танечка останется парализованной, он собрал вещи и отбыл. Танечка радовалась, что не стала продавать свою квартиру в центре и покупать с ним общую, так что делить было нечего – сам третий муж недвижимостью не обладал, и его молоденькой секретарше скоро придется складывать зубы по полку, потому что адвокат, Константин Сергеевич, обещал отсудить такие алименты, что им всем даже и не снилось…
На подругу Танечке было стыдно смотреть – такого жениха у нее увела! Константин Сергеевич и правда оказался идеальным принцем из сказки. Во-первых, от закона не скрывался, и когда отвез Танечку в больницу, сам сдался гаишникам. Во-вторых, оплатил все лечение Танечки и не отходил от палаты, пока ей делали операцию. В-третьих, за полгода, что Танечка провела в больнице, они как-то незаметно прикипели друг к другу, так что на выписке именно он катил инвалидное кресло, которое, впрочем, не навсегда – вопреки всем прогнозам ходить Танечка будет, пусть и нескоро. А Соня… Соня приходила к подруге, садилась у кровати и молча плакала. А Танечка тараторила, что все хорошо и что Соня не виновата, и вообще она была права… Права да не совсем, ведь Танечка свою личную жизнь все же устроила…
— Ты меня прости, – сказала она, наконец, подруге, когда они остались вдвоем. – Я не хотела, оно само так вышло.
Соня посмотрела на подругу с недоумением.
— Ну, я про Костю. У меня получается четвертый муж, а у тебя…
Соня поерзала на стуле, почесала нос ладошкой, покрутила край кофты.
— Я… Это… Ну, того… Замуж. Летом.
— Ты? – не поверила Танечка. – За кого?
Соня пожала плечами.
— И где ты его нашла?
Соня вздохнула.
— Ну… Охранник. На парковке. Тогда.
Танечка попыталась свести два и два.
— Ты тогда познакомилась с охранником?
Соня радостно закивала.
— И как вы разговариваете? – вырвалось у Танечки – она совсем не хотела обижать подругу, но…
Соня захихикала. А потом что-то показала пальцами и сказала:
— Немой. Не говорит.
И тут засмеялась уже и Танечка – немой? Да это же просто идеальная партия! Нет, ну почему она раньше не подумала!
Словно тяжкий груз упал у нее с души. Она довольно улыбнулась и сказала:
— Ну вот, а ты говорила – не надо, не хочу… Все же я была права!
