— Да у вас с мужем дефолт! – с умным видом заявила подруга.
Настя раньше такое слово слышала только применительно к экономике, хотя толком и не понимала, что оно значит. Де-фо-лт. Оказывается, теперь так говорят и про отношения.
Мама предупреждала, что после рождения ребенка все изменится, но чтобы так… Живут как соседи.
— Порошок купил?
— Забыл…
— И в чем он завтра в сад пойдет?
…
— Что на ужин?
— Котлеты в холодильнике, на плите макароны.
— Опять…
— Не нравится – сам готовь.
…
— Заберешь Сёму из садика?
— У меня делегация сегодня…
— А у меня парикмахерская! И что, опять переносить?
А ведь когда-то была любовь, и Настя не шла – порхала по улицам как бабочка, улыбаясь недоумевающим прохожим.
Сёма рос упрямым и вредным мальчиком.
— Хочу Чупа-чупс!
— Давай лучше яблочко возьмем? Сёма, ну врач же сказал – никак леденцов…
— Хочу-хочу-хочу!
Падает на пол, орет. Очередь перешептывается. Настя краснеет, бросает корзинку с продуктами и тащит сына из супермаркета.
— Что на ужин?
— Ничего! Сыну своему спасибо скажи…
Хмурится и сам варит пельмени. И даже не заметил, что она в обед успела сбегать на стрижку…
Утро в садике всегда битва.
— Не хочу эти шорты, хочу другие!
— Сёма, но они в стирке!
— Хочу-хочу-хочу!
Родители с осуждением смотрят на Настю – и что она за мать? Настя хочет сказать им – нормальная она мать, и Петрановскую читала, но Сёма невозможный ребенок, а у них с мужем дефолт. Но она молчит, прячет глаза, силком натягивает на сына ненавистные шорты и спешит на работу.
День за днем одно и то же. Надоело. Настя бредет по липкой снежной каше и тащит за собой санки. Сёма светится от счастья – он был готов на этих санках с сентября ездить, и поди объясни, что снега нет. Вот вчера выпал и сразу сугробами. Пусть радуется.
Зря она, конечно это сделала. На следующий день снег растаял, а Сёма уже тащит эти санки из предбанника.
— Сёма, сегодня пешком – видишь, нету снега?
Он падает в грязную лужу и истошно кричит на весь двор:
— Хочу-хочу-хочу!
От досады – только постирала костюмчик! – Настя чуть не плачет.
— В чем дело?
Она вздрагивает от незнакомого голоса.
— Простите, я вас напугал?
Кажется, сосед сверху. Иногда встречается в лифте, вроде нормальный дядька.
— Да вот – снег растаял, а он на санках хочет, – беспомощно оправдывается Настя.
Сосед кивает.
— А вы знаете – есть такие санки с колесиками? У нас остались еще от дочки, на балконе стоят. Погодите, я сейчас принесу!
Настя не успевает ничего сказать, как сосед убегает. Она стоит посередине двора и пытается очистить костюмчик сына влажными салфетками.
— Вот, смотрите, целехонькие! – радуется сосед.
— Спасибо, но… Как-то неудобно, – признается Настя. – Сёма у нас такой хулиган, вдруг сломает?
— Для такой красивой девушки ничего не жалко, – улыбается сосед.
Настя краснеет – уже давно никто не называл ее девушкой, да еще и красивой.
— Арсений, – представляется он.
— Настя, – она протягивает руку, а он, вместо того, чтобы пожать ее, легонько целует. Так старомодно…
Сёма радуется санкам, а Настя идет легко и весело: спина расправилась, щеки раскраснелись, на губах улыбка.
— Что на ужин?
— Гречка, подлив в холодильнике.
— Ой, а ты… Подстриглась, что ли?
— Еще неделю назад.
— Да? Не замечал… Ты сегодня какая-то другая.
Настя хочет сказать – красивая, но вместо этого прыскает, как девчонка, а муж хватает ее за талию и кружит по комнате.
В садик теперь ходить гораздо проще — сын готов поменять любимые шорты на поездку в новых санках.
— Ну как санки?
— Спасибо, такие удобные…
— На здоровье! Ну что за глаза – будь я свободен, тут же стал просить вашей руки!
Они оба смеются, он идет к своей машине, машет ей рукой.
— Мама, хочу чупа-чупс!
— Смотри, какое печенье! Кто тут нарисован?
— Щенячий патруль!
— Давай его возьмем? А чупа-чупс в другой раз?
— Давай! Мама, я тебя лублу!
-И я тебя, Сёмочка.
На ужин голубцы – муж их так любит.
— А я пирожные принес!
— Мне?
— Ну а кому же еще?
— Спасибо…
— А еще – билеты в театр. Я маму попросил с Сёмой посидеть.
В парадных нарядах они идут рука об руку – сколько лет они никуда не выходили? Лифт останавливается на их этаже, дверцы медленно раскрываются.
— О, какие люди!
Арсений. Улыбается ей, подмигивает.
— Что это он на тебя так смотрел?
— Не знаю…
Походка легкая, словно и не было этих лет. И улыбка прохожим все та же.
— Ты у меня такая красивая!
— Правда?
— Правда!
Настя улыбается, берет его за руку. Слово-то какое придумали – дефолт.
