Люся и Гарик громко ругались, несмотря на окружавших их людей – какая разница, все равно все заняты своими покупками, никто не слушает, что они друг другу говорят.
Завтра их сыну исполняется пять лет, и они пришли в магазин закупиться продуктами для праздника. А со вчерашнего дня у них не прекращался спор: Люся считала, что обед с секретаршей, у которой ноги от ушей нельзя рассматривать как деловой, а Гарик утверждал, что Люся судит слишком формально и по внешним признакам – будь его секретарша женщиной предпенсионного возраста с бородавкой на носу, она бы даже похвалила мужа, что тот уделяет внимание пожилой сотруднице.
— Вот и именно! – кричала Люся. – Ты не позвал на обед Марью Петровну, главного бухгалтера, хотя с ней тебе гораздо больше можно обсудить по работе.
Гарик вздохнул.
— Ну как тебе доказать, что ты неправа? Все совсем не то, чем кажется на первый взгляд.
— Нет, — строго сказала Люся. – Все как раз то, что есть. Вон продавщица за кассой – она плохо училась в школе, поэтому теперь работает в этом ужасном магазине. А вот девушка в шубке, судя по ее огромным губам, училась она тоже так себе, но ей повезло больше – у нее или богатый папочка, или муженька правильного себе подцепила. А вон бабушка считает рубли, потому что ее сынок наверняка тратит деньги на такую же фифу или ее дочь тоже стоит за кассой, и живет она на одну пенсию.
Бабушка, надо сказать, действительно была божий одуванчик – белый пух волос выбивался из-под платка, старомодное драповое пальто с меховым воротником висело на худеньких плечах мешком. В руках авоська, в которую старушка складывала покупки – булка хлеба, бутылка молока, килограмм картошки, пачка творога и два банана. За ней уже скопилась очередь, пока она пересчитывала монетки, но никто не роптал.
Люся и Гарик тем временем расплатились за свою огромную корзину, Гарик взял в руки полные пакеты и понес их к старенькой тойоте.
Люся немного отстала – она увидела, что бабушка все еще топчется в проходе, перекладывает продукты в авоське, чтобы удобно было нести. На выходе из магазина был скользкий склон, и Люся придержала бабушку.
— Давайте я вас провожу, — предложила она.
Люся понятия не имела, как далеко живет старушка, и Гарик ждал ее уже у машины, показывая на часы – сына скоро из садика забирать, овощи на салат варить, мясо мариновать, дескать, чего ты?
Но Люся, то ли назло его дурацкому обеду, то ли просто из вредности, взяла бабушку под руку и пошла. Ноги старушки еле передвигались, и она приговаривала: «Вот спасибо, девочка, скользко так, надо было валенки надевать…».
Через несколько метров бабушка остановилась возле огромного черного джипа, видимо, устала и решила отдышаться. Люся тоже встала, оглядываясь упрямо на Гарика, который теперь просто стоял на другой стороне парковки подбоченившись.
И тут произошло неожиданное. Из кармашка драпового пальто старушка достала ключи, нажала на сигналку и джип громко пикнул. Потом она ловко открыла заднюю дверцу, закинула туда покупки, повернулась к Люсе и сказала:
— Дай бог тебе здоровья, деточка! Помоги взобраться, а то слишком высоко здесь.
Люся, с открытым от удивления ртом подсадила бабушку и захлопнула за ней дверцу машины. Джип взревел и рванул с парковки, только снег в стороны полетел.
Обернувшись, Люся увидела мужа, который хохотал так, что даже шапка упала. В полном замешательстве, сердитая и недовольная, она подошла к их крошечной машине.
— Ну, поехали, что ли, — все еще посмеиваясь, проговорил Гарик. – Как ты там сказала – все есть как есть? Да, вот тебе и божий одуванчик…
Люся села в машину, хлопнув дверцей, глянула на Гарика и улыбнулась.
— Ладно, — сказала она. – Ты прощен.
Гарик потянулся и поцеловал ее. И они поехали домой.
