– Уволена! После такого убирайся за забор! Ты заведующая отделом, а повела себя абсолютно безответственно! – от крика начальницы казалось, что лопнут сейчас барабанные перепонки.
Алена уже даже и не отвечала, терпеливо ждала, когда закончится эта истерика. Да, она сильно подвела начальницу и весь свой отдел неожиданным отъездом. Теперь всем придется работать без выходных, перекрывать ее часть работы до тех пор, пока не подыщут и не обучат замену.
Отпуска и планы у девчонок из отдела на лето полетели долой. Ох, как тут не сорваться от злости на крик!
Но что тут поделаешь, когда ситуация абсолютно безвыходная? После звонка из больницы Алена собрала вещи, коротко отзвонилась на работу и купила билет на ближайший самолет. Ведь дело было очень серьезным. Мама, ее любимая, всегда такая самостоятельная мамочка, нуждалась в помощи!
***
Ее нашли лежащей прямо на пешеходном переходе. Гудели машины, спешащие пешеходы раздраженно обходили странную пожилую женщину, которая никак не могла подняться на ноги. Кто-то бурчал под нос:
– С утра уже наклюкалась, стыда нет!
Кто-то рассеянно шарахался в сторону и спешил дальше. Бурный весенний ливень гнал всех быстрее на работу или домой.
Один из нетерпеливых водителей выскочил из автомобиля и кинулся к лежащей женщине, а уже через десять секунд набирал номер «Скорой помощи».
– Вышлите бригаду, у пожилой женщины перелом!
Тяжелый диагноз – несколько сложных переломов из-за падения на скользком от дождя асфальте – круто изменил жизни Алены и ее мамы. Дочери пришлось позабыть о карьере и работе, срочно вернуться в родительский дом. А Нине Васильевне, бойкой и искристой пенсионерке, привыкать к новому положению лежачей больной.
Они словно поменялись ролями, теперь мама была беспомощна, как маленький ребенок, дочери же приходилось давать ей лекарства, мыть и кормить с ложечки.
***
Только начальнице и дела не было до семейных бед бывшей сотрудницы, напоследок она выкрикнула:
– Расчет получишь копеечный!
Затем запищали пронзительные гудки оборванного звонка. Угроза остаться без денег навалилась тяжелым грузом на молодую женщину, ведь и так она все свои сбережения истратила на покупку лекарств, перевозку мамы из больницы.
Как же им дальше жить? Вдвоем на крошечную пенсию? У Алены выступили горькие слезы на глазах, но тут в комнате тонко вскрикнула мама, и она бросилась на помощь.
Нина Васильевна, вся в оковах гипса, беспомощно простонала:
– Прости, я безрукая, чашку с супом уронила. Всю кровать залила. Хотела сама попробовать справиться с обедом, чтобы ты спокойно своими делами занималась. Только еще больше хлопот наделала!
У пожилой женщины в глазах застыло тоскливое чувство вины.
– Тороплюсь быстрее снова на ноги встать, не хочу быть обузой. Повисла у тебя камнем со своими болячками. Не даю тебе нормально жить, доченька.
Алена принялась осторожно собирать испачканное одеяло.
– Ты без меня пока не пробуй ничего сама. Потом, попозже, как доктор разрешит.
И в ужасе ахнула – на груди у мамы алел багровый ожог от горячего супа.
Она кинулась к аптечке, но мази не нашла. Пришлось набрать номер брата Сергея, которому она старалась лишний раз не звонить. Отношения с ним были натянутые, у молодого мужчины звонки матери или сестры вызывали неизменное раздражение. Он бурчал всегда о нехватке времени и редко появлялся в гости.
Хотя большой двухэтажный коттедж, построенный в свое время для удобной жизни всей семьи, требовал мужской руки. Вот только на любую проблему, покосившийся забор или заросший травой двор Сергей отвечал неизменным ворчанием:
– Есть специально обученные люди для такой работы, я не бесплатная рабсила!
Однако сегодня брат удивил Алену непривычной приветливостью:
– Сестренка, конечно, о чем разговор, заскочу в аптеку. Я как раз к вам еду, через четверть часа буду.
Он и правда скоро был на кухне маминого дома, где принялся выкладывать на стол из пакетов кучу продуктов.
– Вот творог купил деревенский, качественный и сметаны свежей. Пускай мама ест, для костей хорошо.
Алена с удивлением окинула взглядом щедрые гостиницы, на Сергея такая забота была совсем не похожа. Брат примирительно произнес:
– Знаю, нечасто маме внимание уделял. Вот пришло время отблагодарить ее за все. Ей же постоянный уход нужен теперь, а он дорого стоит. Потом сиделка нужна будет, машина, чтобы на реабилитационные занятия ездить. За все платить надо будет, за физио, за массаж. Сейчас медицина хорошая только за деньги.
От его рассуждений у Алены даже в груди похолодело. Ох, как же справляться с навалившимися проблемами? Сергей вдруг наклонился к сестре и почти шепотом заговорщически предложил:
– Может, мама поедет в пансионат? Ей же лучше будет, там лечение, уход медицинский. И ты сможешь обратно вернуться, жить снова нормально. Работа, карьера, личная жизнь.
Сестра пожала плечами:
– Нет денег на такую роскошь. Да и дома стены помогают, может быть, потом…
Сергей вдруг сухо отрезал:
– Потом такого шанса не будет! Ее надо уговорить сейчас поехать! Я знаю один очень хороший пансионат, там как раз место освободилось.
Алена уже собиралась возразить, что мама еще слишком слаба, лучше подождать, но Нина Васильевна услышала их бурный разговор.
– Что случилось? Из-за чего вы спорите?
Сын решительно направился в комнату:
– Мама, будет лучше, если ты переедешь в специальный пансионат. Там за тобой будут ухаживать профессионалы по всем правилам. Алена со мной согласна. Я все оплачу!
Алена ахнула от нахальной лжи брата, но остановить его не успела. Нина Васильевна робко попыталась возразить:
– Спасибо, конечно, Сережа. Да дома мне как-то привычнее. К тому же у тебя ведь вроде проблемы с деньгами были какие-то, партнеры по бизнесу подставили. Ты же совсем недавно у меня занимал.
Мужчина оборвал ее торопливо:
– Да помню я. В конце месяца выведу выручку и отдам. Сейчас главное – твое здоровье, мама! А ты отказываешься лечиться!
Пожилая женщина виновато заерзала:
– Я согласна лечиться, что ты!
Алена поспешила ее поддержать:
– Сергей, мне кажется, ты зря этот разговор затеял. Спасибо, что продукты и лекарства привез. Обедать будешь? Давай я тебя покормлю, чай попьем.
Брат бросил на нее лишь один взгляд и зашагал к выходу. В глаза у Сергея было столько раздражения и ненависти, что у молодой женщины мороз по коже пошел. Он не сказал ни слова, но на пороге процедил сквозь зубы:
– Все с тобой понятно. Строишь из себя добрячку, за мамочкой сама решила ухаживать. Так и скажи, что работать не хочешь, вот и нашла удобный повод. Только не рассчитывай, я тебя на свою шею не посажу и не буду вас обеих кормить. Так что давай деньги за продукты, с тебя шесть тысяч.
Алена оторопела от его тона и наглой просьбы, однако сунулась в сумочку, где лежали ее скромные сбережения. Она долго собирала нужную сумму. Никак дрожащие пальцы не могли справиться с непослушными монетками, а в груди сердце колотилось от ужаса. Неужели Сергей и правда возьмет деньги?
Наконец она сунула ему в руку лохматую пачку купюр:
– Вот тут без двадцати рублей. Я завтра… Нет… Давай на следующей неделе отдам?
– Как? – Сергей исходил злым шипением.
Злость в нем так и бурлила, он едва сдерживался от крика.
– Как ты собираешься отдавать долги?! Ты же не работаешь! Кредит возьмешь? А потом что? Еще один?! Они же копятся как снежный ком, сама не заметишь, как окажешься в долговой яме! Уж я-то знаю!
Брат вдруг осекся, что сболтнул лишнего, и сурово принялся отчитывать сестру:
– Ведешь себя как эгоистка, лишь бы на своем настоять! А о маме ты не подумала? Ей нужна профессиональная сиделка, чтобы делать уколы, массаж, гимнастику, кучу еще всего. Ты же ничего из этого не умеешь! И денег нет, чтобы оплатить.
– Я что-нибудь придумаю.
Алена закусила губу, чтобы не расплакаться от обиды. И так тяжело, а Сергей вместо того, чтобы как-то поддержать, лишь бьет по больному. Брат вдруг смягчился, положил кучку из купюр и монеток на тумбочку обратно.
– Извини, вспылил. Алена, да не настраивайся ты так против пансионата. Понимаю, тяжело к этой мысли привыкнуть, я тоже не о себе думаю. А о нашей мамочке. Она ведь нас растила столько лет, неужели она не заслужила хорошего, профессионального лечения? Ты поговори с ней, постарайся уговорить переехать. Дальше я все организую!
Алена едва заставила себя кивнуть в ответ, чтобы прекратить уже этот спор. Сергей ушел, и она вернулась в комнату, но сразу заметила – на маме лица нет. Нина Васильевна кинула тоскливый взгляд на часы на стене:
– Ох, доченька, нет еще шести?
Внутри у Алены все перевернулось:
– Мамочка, больно?
Хотя она и сама знала ответ на этот вопрос. Мама страдала от болей в искалеченных ноге и руке, а облегчить ей страдания уколом сможет соседка, работающая медсестрой в районной поликлинике. Вот только произойдет это лишь через два часа, когда та придет с работы.
Молодая женщина сжалась от стыда, что она ничем не может помочь матери. Может быть, и прав Сергей, она из-за своего упрямства лишает маму достойного ухода и лечения.
Нина Васильевна прикрыла глаза, сунула здоровую руку под одеяло, скрывая озноб от боли:
– Я потерплю, ничего страшного. Сама виновата, вот же дуреха, думала, успею дорогу перебежать! Торопилась, на прием опоздать боялась. Даже не подумала, что дорога такая скользкая от дождя, рванула на зеленый. Вместо этого всем проблем успела наделать. Ты работу такую хорошую бросила, за мной ходишь. Сережка деньги на лечение тратит, сам еще на ноги не встал толком. Все хочет бизнесменом стать, крутится, вкладывает. Тут я у него на шее повисла. Так что уж мне грех жаловаться, где там и что болит. Наказание это за мою глупость.
Слезы, которые Алена так долго сдерживала, все-таки хлынули ручьем по лицу. Она выскочила в коридор, выкрикнула на ходу:
– Мама, я пойду проверю, может, соседка сегодня пораньше пришла.
Тяжелая тревога погнала молодую женщину по улице между домами. Ужас перед безденежьем, словно удары кнута, больно прожигал грудь насквозь и не давал остановиться, вдохнуть свободно. Лишь одна мысль пульсировала в голове у Алены – срочно нужны деньги на лечение мамы!
***
Теперь ей приходилось врать матери каждое утро. В пять утра Алена буквально выдирала себя из одеяла, натягивала одежду и кралась к двери. Нина Васильевна, которая спала плохо, вздыхала:
– Доченька, опять на пробежку? Не рассвело ведь даже еще.
Дочка успокаивала ее:
– Да я вокруг дома быстренько. Поспи еще.
Однако спешила молодая женщина совсем не на пробежку. Вооружившись ведром и тряпкой, Алена старательно мыла пол то в небольшом офисе, то в круглосуточной аптеке, то в помещении пекарни. Платили за эту работу немного, но хватало на продукты, лекарства. Да и все места были недалеко от маминого дома, за пять минут можно добежать.
На скромный заработок молодая женщина наняла хорошую медсестру, которая научила ее ставить уколы и ухаживать за лежачей больной. С нехитрыми обязанностями уборщицы управлялась Алена за пару часов и потом спешила обратно домой.
Но сегодня она даже не предполагала, что ее задержит на работе. Уже почти была закончена уборка в пекарне, когда в распахнутое окно вдруг послышался знакомый голос:
– Да, я знаю, знаю, что клиенты на следующей неделе приезжают! Клянусь, дом будет свободен, я избавлюсь от старухи! Она поедет в дом престарелых, я же обещал! Давно была бы там, если бы не моя упрямая сестра.
Сергей, а это был он, перешел на крик:
– Помню я про долг! Отдам, как только сплавлю свою родню. Дом будет свободен, сможем сдавать его в аренду сколько угодно, делать деньги из воздуха. Сегодня же решу этот вопрос, мое терпение лопнуло.
И сразу же посыпались просьбы к его собеседнику:
– Дай еще немного! Да нет же, я не проиграю эти деньги. Клянусь, я в завязке! Никаких ставок! Мне надо на билет сестре, иначе ее не вышвырнуть из дома. Она нищая, все профукала на лечение, вот и торчит здесь, таскает горшки.
Голос Сергея начал удаляться, а Алена застыла на месте в шоке. Сердце у нее так и сжималось, казалось, выпрыгнет сейчас из груди от обиды и гнева на брата. Он наврал насчет пансионата! Вместо элитного дорогого лечения маму ждал дом престарелых! Ему важен дом, а не здоровье матери.
А потом Алена со всех ног кинулась бежать домой и успел как раз вовремя. Мама неловко пыталась левой рукой вывести свою подпись в бумагах, которые разложил перед ней Сергей.
Без лишних реверансов молодая женщина схватила документы и запустила их белым веером по комнате.
– Никакого дома престарелых! Я все знаю про твои долги и про твой план избавиться от мамы, чтобы сдавать дом в аренду. Даже не думай! Я остаюсь здесь жить навсегда, буду сама за ней ухаживать. Это наш дом, ты нас отсюда не выставишь!
От неожиданности Сергей забыл стереть с лица милое выражение, но когда сестра выкрикнула правду ему в глаза, легкая улыбка превратилась в звериный оскал. Мужчина с размаху влепил Алене пощечину:
– Ах ты… !
Нина Васильевна закричала в ужасе, а Алена бросилась к своему чемодану. Она рывком вытянула оттуда шкатулку со своими скромными украшениями и сунула в руки брату.
– Вот держи! На твои долги. Но прошу тебя, не мучай маму! Не приходи и не уговаривай ее переехать в дом престарелых.
Мужчина выплюнул сестре в лицо обидные слова:
– Решила одна себе дом заграбастать?! Делиться не хочешь?! Думаешь, я глупый, на твои побрякушки поведусь?! Ну нет, так просто я не уйду! – однако шкатулку все-таки из рук не выпустил.
Как вдруг его остановил спокойный голос Нины Васильевны:
– Сережа, уходи, – женщина хоть и была бледна как мел, но говорила твердо. – Я вижу, что ничего не изменилось. Ты обещал мне, что бросишь играть на деньги, найдешь себе нормальную работу. Ни одного обещания ты не выполнил, только еще хуже стало. Я больше тебе не верю.
В бешенстве Сергей запустил в стену рядом с головой Алены первое, что попалось под руку. Любимая мамина ваза разлетелась на куски под его крик:
– Я еще вышвырну вас отсюда! – и он бросился прочь со своей скромной добычей из украшений сестры.
Алена повернулась к матери, хотела что-то спросить, ведь получается, что она все знала про игроманию Сергея и его многочисленные долги. Однако при виде печальных глаз Нины Васильевны, где стояли слезы, и разоренной после их стычки комнаты лишь смогла выдавить:
– Давай попьем чаю? И я все исправлю. Уберусь здесь, ты выпьешь лекарства, а потом решим, как дальше жить.
На измученном, бледном лице мамы мелькнула светлая тень улыбки сквозь слезы:
– Давай. Хорошо, что ты вернулась домой, доченька.
Сергей так и не смог избавиться от своей больной страсти. Его долги становились все больше, а кредиторы начали угрожать, поэтому вскоре он вынужден был броситься в бега и больше не появлялся в доме матери.
